Беженцы. От Второй мировой до второй гражданской на Украине

Август 2014 г. Встреча беженцев из Украины на железнодорожном вокзале в Омске.

Фото: РИА Новости

Когда я лицом к лицу сталкиваюсь с беженцами из Новороссии, слушаю их рассказы о том, как они добирались до мест размещения, как к ним относились люди, у меня возникает подспудное ощущение, что нечто подобное уже было. И вот 1 сентября, в день начала Второй мировой войны, в моем сознании щелкнуло: такие истории я слышал в детстве от людей поколения моих родителей, побывавших в эвакуации. Как и сейчас, опыт был очень разный. Один монолог я записал прямо сегодня.

Говорит Валентина Миронова, в начале войны ей было 11 лет. По специальности востоковед, посвятила жизнь переводам на русский язык художественных произведений писателей советской Средней Азии:

- Мой папа работал в наркомате топливной промышленности. С первых дней был на фронте. А семьи в начале осени 1941 года наркомат решил эвакуировать. Отправили нас на пароходе по каналу Москва-Волга. Было очень страшно. Над нами несколько раз появлялись немецкие самолеты, они даже опускались довольно низко, но не стреляли.

Мы приплыли в Уфу и нас поселили в пригороде под названием Соцгород. Это был большой поселок, хорошо выстроенный, в котором жили работники «Башнефтекомбината», и были свободные дома. Нас с мамой и еще одну семью на первую ночь поселили в большую абсолютно пустую двухэтажную деревянную гостиницу. Когда на следующее утро пришли местные люди, отвечавшие за расселение эвакуированных, и узнали, что с нас взяли плату за эту ночь, они страшно разгневались, устроили скандал администратору и нам эти деньги вернули.

Потом нас мамой поселили на второй этаж очень чистого пятиэтажного кирпичного дома с несколькими подъездами. Нам предложили две комнаты, но мама сказала, что достаточно одной. Другую комнату заняла наша знакомая из Москвы. Нас сразу прикрепили к столовой от «Башнефтекомбината». До сих пор помню, как в первый раз пришли туда. В меню было: рассольник с зелеными помидорами. Потом мама устроилась на работу и получила карточки.

Жилось нам очень даже неплохо. Было голодновато, но люди там очень быстро сдруживались. И местные относились к нам замечательно. Среди них было и русские, и башкиры, и татары, но тогда мы людей по национальностям не различали — все были советские.

Самая большая радость была пойти на базар. Башкирки очень приветливые продавали масло в форме шаров — 400 грамм, 600. И мед. Цен никто не задирал.

В Башкирии мы провели около года. Поздней осенью 1942 года у нас появилась возможность реэвакуироваться в Москву. Возвращались переполненным поездом. Но ни ругани, ни грубости, ни злости. Люди были добрые. Останавливались на станциях, где продавали что-то. Никто не драл большие деньги. Кто-то из мам шел что-то купить, остальные оставались с детьми. Никакого расписания не было, стоянки были непредсказуемы.

Я хорошо знала Галину Сергеевну Уланову. Она провела эвакуацию в Казахстане. До конца жизни переписывалась с теми, кто ее там опекал».

Трагично, что сегодняшние события на Украине вызывают в исторической памяти страшную войну, начавшуюся 75 лет назад.